На протяжении тысячелетий и на всех широтах каждая деспотическая власть осуществляла абсолютную власть над своими подданными, обращалась с ними как с рабами и держала их беспомощными, чтобы вымогать как можно больше. То, что мы называем народом, считалось стадом, сдавленным до костей, измученным голодом и эпидемиями.
На Западе на протяжении более двух тысяч лет у народа часто была хорошая пресса, от митингов Перикла до древнего «Сената и Народа Рима» и до торжественного слова «Мы, народ» в преамбуле американской конституции, кульминацией которого является апофеоз Геттисбергской речи. Христианство собирает и укрепляет специфическую народническую культуру, которая снова живет во многих контекстах, в частности на необычных страницах Толстого.
Однако к народу также относились с подозрением, особенно после того, как после 1945 года была установлена новая демократия, в которую медленно входили те, кого раньше не пускали, от неимущих до иммигрантов, от женщин до афроамериканцев. Модель элитной демократии, характеризующаяся не участием, а конкуренцией между элитами, была теоретизирована Й. А. Шумпетером. В стране Марата и Делакруа Морис Дюверже писал о «Демократии без народа» еще в 1954 году.
Эту точку зрения аргументировал С. М. Липсет в шедевре правой политологии: с участием лучше не переусердствовать. Не обязательно, чтобы на выборы шел непредсказуемый и неуправляемый народ; все, что нужно, – это правильно подготовленный электорат, гарантирующий вежливую конкуренцию между воспитанными правящими группами. «Консоциативизм», то есть просто «сговор с противниками» – самое удачное определение: исполнители могут меняться, но музыка должна быть более или менее всегда одинаковой. Владелец театра платит музыкантам, поэтому выбирает музыку. На сцене представлена политика, иногда баламутная; избиратели – это зрители, сидящие в оборудованном и контролируемом помещении. Если кто-то кричит, что здание горит, он подумает, что это всего лишь трюк шоу или что это случайный сумасшедший.
2024 год – год выборов в Европе и США. Некоторые прогнозируют, что ничего не изменится, а другие надеются, что изменится все. Однако голосовать будет не народ. Фактически, электорат и народ – это две отдельные и разные реальности. Народ – это политическая и сентиментальная идея; электорат – это конкретная реальность избирателей. Народ должен быть интерпретирован и может выражать свое мнение воздержанием и неголосованием; электорат говорит ясно. Голосование не воспроизводит волю избирателей, а наоборот, в определенном смысле: голосование воспроизводит способность избранных создавать своих собственных избирателей. Потому что народ возникает снизу социальной лестницы; электорат – творение свыше.
Народ может быть разочарован и деморализован; в то же время электорат вместо этого может уверенно отражаться в политическом классе – еще и потому, что это во многом его собственная конструкция: в зарплатах, пенсиях, школах, общении, чаевых, правилах. Очень большие социальные группы являются прямо или косвенно привилегированными детьми системы власти, поэтому они оперативно подтверждают ее на выборах, с периодическими перепадами настроений.
К сожалению, говорят, выросло еще одно существо с неопределенными контурами; народ представляет себя антагонистическим субъектом. В представлении толпы – это шумная агломерация, собравшаяся вокруг простого флага: воля к выживанию против способа производства, который сегодня на Западе, кажется, характеризуется прежде всего высокомерием, войной, созидательным разрушением кто его знает, чего. Эксперименты над новым человечеством, от CRISPR (clustered regularly interspaced short palindromic repeats, коротких палиндромных повторов, регулярно расположенных группами, особых локусов бактерий и архей, прим. перев.) до редактирования генома, в некотором смысле кажутся отказом от этого человечества.
Короче говоря, 2024 год – год выборов и в Европе, и в США, но народ не может решить свою новую судьбу. Трамп, суверенисты, пацифисты, экологи, революционеры, экстремисты, коммунисты, фашисты должны держаться подальше от пульта управления; если бы системная ошибка позволила сделать невозможное, любые нежелательные победители будут привлечены к здравому смыслу всеми правдами и неправдами. Об исправлении исключений и пробелов заботится мощное непопулярное устройство.
Возможно, выборов, подобных тем, что были и будут в 2024 году, больше не будет. Правила и исполняющие роли могут измениться: это глобальное множество кажется некоторым крайне избалованным, претенциозным, наглым. Слишком много рисков того, что электорат и народ могут совпасть.
